Глава II. Тысяча и одна бисерина Пока Таня, Ванька, Ягун и Катя Лоткова проводили оставшийся день в блаженном ничегонеделании (а что же еще делать на честно заслуженных каникулах?), Лиза Зализина никак не могла успокоить разбушевавшееся в ней пламя ревности.
- Все равно ты будешь моим! – прошептала она, глядя в окно на фигуру любимого, весело направлявшегося с "разлучницей Гроттер" в сторону пляжа.
Оставалось только одно – идти в библиотеку к джинну Абдулле, чтобы найти подходящее заклинание. Как ни странно, Лиза оказалась не единственным человеком, отказавшимся от яркого солнечного дня в пользу "духовной пищи". Конечно же, это был Шурасик, уткнувшийся носом в книгу и не замечающий никого и ничего вокруг.
"Вот кто может мне помочь", - подумала Лиза и громко сказала:
- Шурасик, а Шурасик, ты-то мне и нужен!
- А? Что? Где? Кто? – недоуменно отозвался местный ботаник, отрываясь от строчек и пытаясь сконцентрировать взгляд на человеке, прервавшем его увлекательное занятие. – А, это ты, Лиза. Как дела?
- Дела будут лучше, если ты мне поможешь, - категорично заявила девушка.
- Эээээ… а в чем помогать? – с сомнением протянул Шурасик.
- Мне надо достать одну книжку, только думаю, что Абдулла мне ее не даст, но если ты его отвлечешь ненадолго, я ее сама возьму вместе с чем-нибудь для прикрытия.
- Надеюсь, ничего запрещенного? Я не хочу никаких проблем. И вообще, лучше ничего не говори, меньше знаешь – лучше спишь, - пробурчал Шурасик, но все-таки пошел к Абдулле.
План оказался удачным. Пока Шурасик убалтывал джинна, прося показать ему то одну книгу, то другую, причем находящиеся в разных концах библиотеки, Лиза произнесла Квасис грасис отыскасис Любовные привороты, и увидела, как к ней летит огромная книга. Фолиант оказался очень тяжелым, поэтому Лиза еле дотащила его до стола, за которым сидел Шурасик (но положила так, чтобы ее не было заметно за стопкой, набранной ботаником), а потом отправилась за "чем-нибудь для прикрытия", предварительно громко попросив разрешения у Абдуллы. Сев на место, Лиза посмотрела на книгу, ради которой и была затеяна вся эта операция: черный переплет с серебряной окантовкой, на обложке горят ярко-красные буквы "1001 прием любовной магии". Девушка ухмыльнулась, осторожно открыла книгу и углубилась в чтение.
Шурасику тем временем уже надоело таскать Абдуллу между нескончаемыми пыльными стеллажами, и он решил посмотреть, не пора ли заканчивать затянувшуюся прогулку. Мимоходом выглянув из-за угла и увидев, что Лиза спокойно читает, молодой человек решительно взял первую попавшуюся под руку книгу и осчастливил джинна окончанием своих поисков. Абдулле тоже порядком надоело это хождение, поэтому он великодушно разрешил Шурасику самому потом положить обратно все набранные книги на полки.
Лиза же тем временем листала "1001…", внимательно прочитывая каждый прием, но пока ни один из них не оказался приемлемым. Уже почти отчаявшись, ее взгляд зацепился на следующие строки: "Пояс Афродиты. Способ изготовления: магические бисерины (категория – А27) переплетаются волшебными нитями (категория – С39), цвет и узор могут быть любыми. На каждый узел делается 22 заговора, при ошибке пояс переплетается заново. Действие: девушка, надевшая пояс, становится объектом страсти для противоположного пола. Усиленное заклинанием Менелая, является сильным приворотным средством, направленным на определенного человека. Большая вероятность действия заклинания, несмотря на уже существующие чувства. (Внимание! Любая неточность может привести к непредсказуемым последствиям)."
"Вот оно!!!" – мысленно возликовала девушка.
Она перечитала все, что касалось пояса Афродиты, еще несколько раз, пока строчки не отпечатались у нее в мозгу, словно их выжгли огнем.
- Шурасик, помоги мне сдать книги, пожалуйста. Абдулла ведь не должен увидеть, что я брала еще что-то, - прошептала Лиза своему соседу, сосредоточенно читавшему что-то про кентавров.
- Ладно, пойдем. Я из-за тебя столько лишнего набрал, все равно это надо будет обратно сдавать. Какая разница, я это сделаю сейчас или через пару часов? – философски отозвался Шурасик.
Благополучно вернув "1001 прием любовной магии" на его полку, Лиза выскользнула из библиотеки и помчалась к себе в комнату. Там она вытащила из шкафа Лысегорский каталог и стала торопливо пролистывать в поисках магических бисерин категории А27 и волшебных нитей категории С39. Найдя все необходимые ингредиенты, девушка заполнила бланк заказа, большими буквами написала "СРОЧНО" и вызвала купидончика. Теперь оставалось только ждать. Надо сказать, что это было очень непросто. Лиза вся извелась, казалось, что прошла целая вечность, прежде чем упитанный малыш в красных штанишках снова постучался в окно, показывая на полную сумку, висевшую у него через плечо. Надо сказать, что на самом деле посланец обернулся очень живенько, все-таки непросто игнорировать слово "СРОЧНО", написанное на волшебном бланке доставки.
Итак, в распоряжении Лизы было все необходимое для осуществления задуманного. В этот пояс она вложила всю свою страсть к Ваньке, каждая бисеринка была буквально пронизана ее чувствами. Наконец все было готово, скреплено заклинаниями каждого узелка и общим конечным заклинанием. Украшение переливалось у девушки на поясе, отливая то темно-синим, то ярко-фиолетовым, а то зловеще-бордовым, создавалось ощущение, что от него исходит свечение. Лиза повертелась перед зеркалом:
- Красота! А теперь – самое важное.
Любовиус заолиус отменялус
Афродита покровисимус
Влюблялус фортиус гряллиус
Сила моря, сила земли,
Любовь Валялкина у Гроттер отними.
Солнце, небо и луна,
Любит Ванька лишь меня.
Пояс Афродиты надевая,
В свидетели я призываю Менелая!

А тем временем, не подозревая о коварных замыслах Зализиной, Таня с Ванькой беспечно резвились в воде, окутывая друг друга столпами брызг. Внезапно солнце потемнело, небо заволокли черные тучи, поднялся сильный ветер, резко похолодало, даже волны в океане стали напоминать "Девятый вал". Казалось, в одно мгновенье лето скрылось в неизвестном направлении, а на его место пришла поздняя осень. Но все это продолжалось всего несколько секунд, и природа вновь обрела равновесие, вернувшись к обычному для себя состоянию. Загоравшие на пляже ученики Тибидохса недоуменно жались у скал.
- Что это было? – Катя Лоткова была напугана и прижималась к Баб-Ягуну.
- Как что? Какой-нибудь бог чихнул, вот у нас и аукнулось, - Ягун был только обрадован испугом Кати и покрепче прижал ее к себе. – Вот посмотрите, что будет, когда он кашлять начнет.
Но, видимо, бог не хотел ни чихать, ни кашлять, т.к. никаких радикальных перемен погоды больше не произошло. День постепенно клонился к закату, золотая дорожка на глади океана медленно, но верно становилась серебряной, солнце опускалось за горизонт, уступая место луне, на Тибидохс тихо опускался вечер.
- Интересно, какая нам сегодня за ужином скатерть достанется? – мечтательно облизнулся всегда голодный Ванька. – Картошечки хочется…
- Ой, там же все без нас съедят, - воскликнул Ягун. – Пойдем быстрее, а то на ужин у меня будет рагу из Таньки и Ваньки, а на десерт – из Катюши.
- Смотри не подавись шнурками от кроссовок, - насмешливо сказала Таня.
Когда Таня выходила из комнаты (друзья все-таки решили не превращаться в людоедов и отправиться на ужин, предварительно забежав переодеться после пляжа), ее уже ждал Ванька. Он смущенно отозвал ее в сторону, за колонны.
- Тань, я хотел с тобой поговорить, - нерешительно начал юноша. – В общем… Я хотел подарить тебе кое-что, – Ванька раскрыл ладонь, на которой лежала цепочка с кулоном в виде крыла. – Это означает, что ты – мои крылья, – и надел цепочку девушке на шею.
В глазах у Тани заблестели слезы, она счастливо рассмеялась и обняла Ваньку.
- Спасибо тебе большое! Я буду всегда носить твой подарок.
Поцелуи влюбленных голубков были прерваны криками оголодавшего Ягуна, который не дождался друзей и решил их поторопить. Несмотря ни на что, на ужин они все равно попали не в полном составе. Дело в том, что у самого входа в Зал Двух Стихий Валялкина перехватила Медузия и увела с собой.
- Что же там такое случилось? – недоумевала Таня, когда Ванька так и не появился ни до конца трапезы, ни во время вечерней тренировки по драконболу, которая закончилась ближе к полуночи.
- Что-то я давно твоего маечника не видела. Как бы он не умер от истощения, на ужине-то его не было. Поругались что ли? - ехидно сказала Гробыня, поудобнее устраиваясь в своем гробике. – Вон Гурик - тот постоянно отмечается. Смотри, какую корзину роз прислал. Купидоны аж вдвоем тащили, чуть не надорвались.
- Подавился бы он своими розами, - отмахнулась Таня. – А Ванька у Медузии.
- Лучше бы Пупперчик мне розы присылал, я бы им нашла применение, - мечтательно протянула мадмуазель Склепофф. – Это тебе Валялкин подарил? – прищурившись, она смотрела на кулон на Таниной шее.
- А ты попроси своего Спирю, он тебе золотой ошейник пришлет, - посоветовала Таня. – Все, я спать хочу. Пробкис вырубонис.
Глава III. Привет лопухоидам.
Утро началось с объявления по магоговорителю: "Внимание! Говорит академик Сарданапал. Всем ученикам Тибидохса срочно собраться в Зале Двух Стихий. Повторяю. Всем ученикам Тибидохса срочно собраться в Зале Двух Стихий!"
- Медузия меня разбери! Они там совсем с ума посходили? – недовольно буркнула из-под одеяла Гробыня. – Вот пожалуюсь Спире, что мне спать не дают…
- Склеп, я тоже спать хочу. Но, видимо, случилось что-то серьезное, раз в восемь утра собирают на линейку, - зевнула Таня и запустила подушкой в сторону гробика соседки. – Партия сказала "надо", комсомол ответила "есть".
И девушки, словно сонные мухи, побрели к Залу Двух Стихий. Присоединившийся к ним по дороге Ягун оказался тоже не в курсе событий, постепенно стекались не менее сонные и недоуменные ученики. Преподаватели были уже в полном сборе, они выглядели уставшими, но пока тихо переговаривались, словно пытаясь что-то решить в последний момент. Чуть в стороне Таня увидела Ваньку и хотела было к нему подойти, но Валялкин, встретив ее взгляд, опустил глаза и быстро затерялся в толпе. Выглядел он при этом каким-то растерянным и бледным, как будто не спал всю ночь. Девушку неприятно поразило его поведение. Кстати, оно не осталось незамеченным и Ягуном, который, к счастью, не стал делать никаких комментариев, а лишь осторожно положил руку Тане на плечо.
- Все будет хорошо, не расстраивайся, - прошептал он ей.
Таня ответила благодарным взглядом. Больше они не смогли перемолвиться ни словом, т.к. Сарданапал демонстративно посмотрел на часы и громко кашлянул, призывая всех к вниманию.
- Спасибо, что так быстро собрались здесь. Поверьте, если бы не чрезвычайные обстоятельства, я бы не стал вас понапрасну беспокоить. В Тибидохсе сложилась очень неприятная ситуация, она опасна для всех учеников, поэтому мы вынуждены отправить вас на какое-то время к лопухоидам. Я очень надеюсь, что нам удастся в ближайшее время решить все проблемы, чтобы вы могли поскорее вернуться обратно.
Речь академика была встречена гулким ропотом учеников, не понимавших, из-за чего вдруг их отправляют из Тибидохса, ведь никаких видимых угроз не было замечено.
Сарданапал поднял руку, прося всех успокоиться.
- Понимаю ваше недовольство. К сожалению, я не могу ничего вам рассказать, для вашей же пользы. Но решение обжалованию не подлежит. Сегодня в 16-00 прошу всех без исключения собраться на драконбольном поле с вещами и летательными аппаратами. Единственная просьба: не применяйте много магии в лопухоидном мире, чтобы не пришлось потом полгода ликвидировать последствия ваших шалостей.
С этими словами учителя ушли, оставив своих подопечных переваривать свалившуюся на их головы информацию.
- Мамочка моя бабуся! Интересно, а куда я полечу? Опять к тебе, Таньк? – размышлял Ягун.
- Ты угадал, тебя действительно Сарданапал решил поселить у Дурневых. Тем более, опыт общения с ними у тебя уже есть, - раздался рядом голос Ягге.
- Бабуся, я буду по тебе скучать. Присылайте пирожки с купидонами, - улыбнулся внучек. – Ну, малютка Гротти, на этот раз мы с тобой точно построим твоих родственничков в три шеренги.
- Если они нас раньше не четвертуют, - протянула Таня, огорченно провожая глазами ускользающего вслед за преподавателями Ваньку.
"Такое ощущение, что он меня избегает", - с грустью раздумывала девушка по дороге в комнату. – "Чем это он, интересно, так занят, что даже не подошел, ведь мы сегодня уезжаем и теперь вообще не известно когда увидимся…"
Эти невеселые мысли прервала Пипа, которая чуть было не сбила Таню с ног.
- Гроттерша, сколько можно путаться под ногами! – заорала она. – Я из-за тебя собраться не успею. Нет бы помочь в благодарность за то, что будешь у нас жить. Нет, от вас никогда ничего хорошего не добьешься. Ладно ты, но Склепова! Храпит себе и в ус не дует!
Заканчивала свою пламенную речь Дурнева-младшая уже в другом конце коридора жилого этажа, но слышно ее было так, как будто она стояла рядом. Открыв дверь, малютка Гротти увидела, что мадмуазель Склепофф действительно спит, как будто и не собирается никуда уезжать.
- Мда, дела, - довольно громко удивилась Таня. – Ладно, все равно я не смогу заснуть, пойду-ка пока в душе поплескаюсь, пока нет других претендентов.
Через несколько минут входная дверь тихо приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась голова Ваньки Валялкина. Прислушавшись к шуму воды, доносящемуся из ванной, и взглянув на спящую Гробыню, он неслышной тенью подошел к столику около Таниной кровати и взял с него что-то. В лучах пробивавшегося сквозь неплотно закрытые шторы солнца блеснула цепочка с крылатым кулоном. Тихо вздохнув, паренек в желтой футболке спрятал вещицу в карман и все также бесшумно удалился.
Гробыня открыла глаза, пребывая в культурном шоке.
- Бедная сиротка! Единственное украшение – и то стащили. Да еще кто! Как там у классика? Чем я тебе подарил, тем я у тебя и украду, - пробормотала ошарашенная девушка. – Даже жалко как-то Таньку стало.
- Чего это ты меня там жалеешь? – раздался голос "бедной сиротки".
- Как представлю твою жизнь у любимых родственников, так сердце кровью обливается, - нашлась Гробыня.
Таня с сомнением посмотрела на нее, но ничего не сказала. Подойдя к столику, девушка мгновенно обнаружила пропажу украшения.
- Склеп! – раздался ее возмущенный возглас. – Какого дьявола ты рылась в моих вещах?
- Нигде я не рылась, - возмутилась Гробыня.
- А кто кроме тебя мог взять? – чувствовалось, что Таня разъярена.
- Да не брала я, уймись, - отбивалась Склепова.
- По глазам вижу, что ты! – воскликнула "грозная русская Гротти" и вскинула руку с кольцом. – Быстро отдавай, а то сглажу!
- Нечего было снимать свои крылышки, - съязвила Гробыня. – Но-но, без рук, - в ее голосе послышалась легкая паника. – Хватит тут фейерверки устраивать. Это не я взяла.

Таня понимала, что Гробыня действительно соскучилась, хотя и пыталась скрыть это за обычными издевками. Видимо, за столько лет проживания бок о бок в одной комнате девушки действительно очень сблизились, хотя и не хотели признаваться в этом даже самим себе.
- Ну что, Гротти, не хочешь выпить со мной рюмочку цианистого калия? – предложила Склеппи.
- Я предпочитаю мышьяк, - не осталась в долгу Таня.
- Приятно, когда тебя понимают с полуслова. Тебя на сегодня еще не ангажировали? Родственнички не будут противиться встрече с лучшей подругой?
- У них сейчас новая политика: им глубоко наплевать, где я нахожусь, главное, чтобы не мозолила глаза.
- А сейчас-то ты где? – удивилась Гробыня.
- Мы с Ягуном на экскурсии в Ботаническом саду, цветочки обозреваем, - отчиталась Таня.
- Смотрите там осторожнее с флорой и фауной, - ухмыльнулась Склеппи. – Ладно, бери пупсика Ягунчика, а я Глома осчастливлю. Темненькие и светленькие, через час у памятника Пушкину. Успеете закончить со своими цветочками?
- Смотри, сама не опаздывай, мы тебе не Жикин, чтобы ждать, - ответила Гротти и отключила зудильник.
- Склепова, - скорее уточнил, чем спросил Ягун. – И куда вы с ней собрались?
- С тобой тоже. И с Гломовым, - пояснила Таня. – Склеп предложила встретиться "за рюмочкой кофе". Отложим осмотр цветочков на следующий раз?
- Куда ж они от нас денутся. Честно говоря, не понимаю я твоей странной дружбы со Склеповой.
- Я и сама не очень понимаю. Но могу тебе сказать, что в глубине души она очень хороший человек. Только сама этого боится, поэтому и скрывается под маской с названием "Гробыня Склепова". Даже свое настоящее имя похоронила…
В ответ Ягун лишь пожал плечами, и они двинулись на встречу с темненькими. Рандеву прошло на удивление приятно. Четверка тибидохцев осела в одном из многочисленных кафе, расположенных в центре города. Шутки сыпались как из рога изобилия, но на этот раз они не были колкими и обидными, это был добрый юмор хороших друзей. Даже Гуня Гломов не вызывал всеобщего раздражения.
Там же на Таню стал пристально смотреть один молодой человек, сидевший за соседним столиком.
- Ох, люблю я сочетание черных волос и синих глаз, - мечтательно прокомментировала Гробыня. – Если бы не Гурочка, я бы с этим кадром поработала.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что неизвестный красавец – один из бывших одноклассников малютки Гроттер по лопухоидной школе Димка Дьяченко. Девушке было очень приятно его внимание, да и сам молодой человек был ей симпатичен, поэтому Димка присоединился к теплой компании друзей и весь вечер оказывал бывшей однокласснице знаки внимания.
В это время из-за приоткрытой двери комнаты обслуживающего персонала за рыжеволосой красавицей пристально наблюдал невысокий паренек в желтой майке. Он с тоской смотрел, как веселится честная компания, и с каждой улыбкой огненной девушки его голубые глаза становились все печальней, будто подернулись инеем. Конечно же, это был Ванька Валялкин. Он только вчера вернулся из Тибидохса – Сарданапал собственноручно телепортировал юношу. И вот теперь Валялкин, чтобы раздобыть немного денег, подрабатывал в кафе, в которое так "удачно" зашли его товарищи. Тем не менее, он не спешил быть замеченным.
А Гротти и Ко, ни о чем не подозревая, продолжали развлекаться, просидев в кафе до глубокого вечера. То ли Склеппи что-то подлила Тане в кофе, то ли так сложились звезды, а может быть сердце девушки отчаянно нуждалось в лечебном бальзаме, короче говоря, когда в конце концов Димка пригласил ее на свидание, малютка Гроттер согласилась.
Прошло еще несколько дней. Они были насыщены постоянными встречами, поэтому Таня не замечала, как летит время. Девушка еще раз виделась с Гробыней, но на этот раз без сопровождающих (Ягун всю ночь тайком смотрел лопухоидный телевизор, поэтому спал, как сурок). Кстати, даже на экскурсии по Москве у Тани оставалось мало времени, т.к. почти каждый день она встречалась с Димой, который очень активно ухаживал за девушкой, приглашая ее то в кино, то в кафе, то покататься на лодке по пруду, то на шашлыки.
Однажды вечером (Таня как раз только что пришла с очередного свидания с Димой) в окно постучался купидончик с букетом цветов.
- Мамочка моя бабуся! Очередной веник. Все, пора на рынке прилавок резервировать, - воскликнул Ягун и открыл окно, позволяя пухленькому мальчугану в красных подтяжках залететь в комнату.
Дело в том, что Пуппер, конечно же, не успокоился, и присылал Тане огромные букеты по два раза в день. Да еще и Дима ни на одно свидание не явился с пустыми руками. Так что не только балкон, но и вся квартира Дурневых были заставлены корзинами, вазами и ведрами с цветами.
Купидончик деловито подлетел к Тане, вручил ей букет алых роз и, не попросив сладкой оплаты за услуги, полетел обратно. Но перед тем, как покинуть комнату, маленький почтальон подхватил Танин шарфик и стремительно ретировался с места преступления.
- Не нравится мне это, - нахмурилась девушка. – Неужели Пуппер опять решил меня в себя влюбить?
- Не думаю, - ответил Ягун. – Он же видел, что в прошлый раз ты смогла противостоять магии вуду, которую на тебя наложила Цирцея.
- Очень на это надеюсь, - вздохнула Таня, рассматривая букет. – Смотри-ка, а цветы анонимные. Ни карточки, ни письма, только большое сердце.
- Точно Пуппер! Он же тебе как раз только розы и сердечки и присылает. Наверное, на письмо времени не хватило – опять. А шарфик, скорее всего, на память решил украсть – сама-то ты ему точно ничего не подаришь. А так хоть какая-то твоя вещица у него будет. Глядишь, организует музей Тани Гроттер, где будут выставлены твои перчатки, шарфики, старые туфли и отстриженные волосы.
В ответ Таня только фыркнула. Наверное, логика Ягуна была убедительной, поэтому девушка выбросила из головы анонимного купидончика и украденный шарфик.
Следующее утро началось с того, что в стекло лоджии, на которой спала Таня, кто-то громко постучал. Девушка приоткрыла левый глаз и, сморщившись, тут же его закрыла, потому что прямо в лицо ей светило яркое июльское солнце. Гротти натянула одеяло на голову, но стук в стекло продолжал настойчиво действовать на нервы. Недовольно ворча, девушка прикрыла рукой глаза и выглянула на улицу. С той стороны лоджии маячил пухленький карапуз в красных подтяжках с сумкой наперевес. Как только Таня открыла окно, маленький почтальон подлетел к ней и торжественно вручил охапку алых роз, к которой был прикреплен конверт с гербом Магфорда, после чего, получив пачку печенья в награду за труды, удалился.
Дверь на лоджию приоткрылась, и в нее просунулась взъерошенная голова Ягуна. Из комнаты ворвался звук сумасшедшего стука по клавиатуре – это Пипа снова засела в чате, доказывая, что в ближайшее время появятся сообщения о ее свадьбе с обожаемым ГэПэ.
- А я думаю, кто там дятлом подрабатывает, - улыбнулся лопоухий паренек, смотря на букет в руках Тани. – Этот купидончик так громко стучал в окно, что я начал бояться обвала стекол. Из-за ГэПэ весь дом стоит на ушах.
- Странный он какой-то в последнее время, - проговорила Таня, направляясь с букетом на кухню, чтобы поставить его в какую-нибудь вазу. – Вместо писем пустые открытки повадился присылать.
- Готовься, подруга, скоро и цветы перестанет присылать, - съехидничал Ягун. – Придется закрывать так и не открывшийся магазин.
- Да уж, как я без его веников жить буду, - улыбнулась девушка и открыла прикрепленный к букету конверт. – Интересно, зачем он мне прислал свою фотографию?
- Боится, что ты его забудешь, - засмеялся лучший друг. – Вдруг он прилетит на своем пучке веток, а ты сделаешь круглые глаза и спросишь: "Вы кто?"
Таня не отвечала. Ягун обернулся посмотреть, почему она замолчала, и увидел, что девушка смотрит на фотографию Пуппера, не в силах отвести от нее взгляда. Внезапно малютка Гротти прижала изображение Гурия к груди и стала кружиться по комнате, мурлыкая себе под нос какую-то жизнерадостную мелодию. Играющий комментатор с удивлением наблюдал за лучшей подругой, причем с каждой секундой его удивление все возрастало и перерастало в состояние шока.
- Мамочка моя бабуся! – внезапно воскликнул Ягун, догадавшись, что произошло. – ТАНЯ!!!!!
А Таня продолжала вальсировать по комнате, причем изображенный на фотографии Пуппер тоже танцевал, протягивая к любимой руки и выделывая сногсшибательные па. По лицу девушки разливалась блаженная улыбка. Изредка малютка Гротти принималась страстно целовать фотографию, Гурий же при этом смущенно краснел и от счастья спотыкался о метлу.
- Мой милый Гурочка, любимый, драгоценный! – приговаривала девушка. – Когда же ты прилетишь ко мне и заберешь с собой? Как же я по тебе соскучилась. Любимый!
Ягун просто не знал, что делать. Вырвать изображение "лапули ГэПэ" у Тани из рук не получалось, т.к. она защищала его как тигрица; никаких уговоров тоже не слушала, причем создавалось ощущение, что даже и не слышала; упоминания о Димке и даже о Ваньке ни к чему не привели. В конце концов, играющий комментатор применил, как потом оказалось, единственно действенное средство. Причем применил его абсолютно инстинктивно – он просто схватил подвернувшуюся под руку вазу с цветами и вылил ее на голову подруги. Таню это слегка отрезвило. По крайней мере, она перестала петь и танцевать и воззрилась на Ягуна. При этом было видно, что она не сразу смогла сконцентрировать свой взгляд на лопоухом друге и понять, где она находится.
- Сокол, сокол, я ястреб, прием! – пощелкал пальцами перед носом у Тани Ягун.
- Какой сокол? Какой ястреб? – удивилась девушка.
- Ты в себе или не в себе? – тряс ее за плечи парень.
- Нет, в тебе, - стала вырываться Таня. – И вообще, я не груша, хватит меня трясти.
Ягун отпустил девушку, но все-таки умудрился вырвать у нее фотографию Пуппера и спрятал в задний карман брюк – подальше от глаз Тани.
- Я эту Цирцею вместе с твоим ненаглядным Гуряндием в один гробик уложу, в одной на двоих паре белых тапочек! Опять они за свое! – возмущенно воскликнул юный маг.
- Не нападай на Гурика, - сказала Таня.
- Ничего, мы будем с этим бороться, - уверил ее Ягун. – Я тебе не позволю похоронить свои чувства к Ваньке под куколками вуду, пусть даже и завернутыми в твои шарфики. Настоящая любовь все победит. А мы ей поможем.
- Мои чувства к Ваньке? – вспылила малютка Гротти, которую в данный момент правильнее было бы назвать грозной Гротти. – Настоящая любовь?? – девушка все больше выходила из себя. - Ты думаешь, я смогу простить его предательство? Он предпочел не послушаться Сарданапала и остаться в Тибидохсе с Зализиной! Когда я пыталась поговорить с ним, выяснить, что случилось, он нагрубил мне и оттолкнул меня, спеша к своей Лизон! А вдобавок ко всему прочему он… - Таня запнулась, - он… украл у меня свой же подарок.
- Как украл? – только и смог произнести Ягун, шокированный не столько вспышкой девушки, сколько тем, что она сказала.
- Так и украл. Он думал, что его никто не видит, зашел к нам в комнату и стащил цепочку с кулоном, которую перед этим подарил. "Ты – мои крылья"… Да уж, теперь у него крылья есть… отломанные у меня, - с этими словами Таня развернулась и ушла.
Последовавший за ней Ягун увидел, что девушка заперлась в ванной. Просидела она там довольно долго, не откликаясь ни на призывы, ни на уговоры, ни даже на попытки выломать дверь, совершаемые лучшим другом и подключившейся к нему Пипой.